Нажмите "Enter" для перехода к содержанию

Беднов Дмитрий Иванович

Последнее обновление на 23.04.2019

В исторической памяти рода есть события, которым предстоит быть нетленными, своеобразными краеугольными камнями в строительстве дружной и патриотичной российской семьи. Вот одна из них — о человеке, на долю которого выпали испытания неимоверные, страшные. Он все прошел, все круги ада немецких концлагерей — с честью и достоинством русского офицера.

Дмитрий Иванович Беднов уже до войны служил в армии. В справке из Центрального Архива МО РФ указано – находился в рядах Красной Армии с ноября 1931 года по 1934 год.[1] Есть предположение, что в пограничных войсках. Воевал с басмачами, дослужился до звания – сержант (два треугольника в петлицах).

До войны его авторитет и влияние сыграли большое значение в судьбе всей семьи Бедновых. По доносу одного из односельчан, что, мол, старший Беднов не только имеет мельницу, но и нанимает батрака-татарина, вся семья должна быть отправлена в Сибирь в 24 часа. Спас семью старший сын Дмитрий, как ему это удалось — не известно. Однако спасти от исключения из медицинского института брата Петра и летной школы брата Василия он не смог.
Дмитрий Иванович окончил курсы Красных командиров, получил первое офицерское звание. Примерно за год до начала войны младший лейтенант Дмитрий Иванович Беднов был переведен на новое место службы и переехал вместе с семьей (жена — Зинаида Сергеевна – 1910 г.р., дочь Мила) из города Горького в Полоцк, Витебской области.

Рабоче-Крестьянская Красная Армия пополнялась новыми обученными кадрами, с Запада, с насильственно объединенной Европы, надвигались тучи фашистской агрессии.

Дочь вспоминает, что его направили на полевые учения, когда началась война. Воевал, был тяжело ранен, попал в плен. В плену из концлагеря, был отправлен на работы. Как вспоминают близкие ему люди, он неоднократно говорил о том, что ухаживал за коровами и овцами, вместе с ними и жил. Чудом остался в живых, раздробленная нога стала короче и долго не заживала в бедре. И что его спасли от гангрены черви, которые съели всю заразу из раны, когда он жил в немецком хлеву.
С фронта Дмитрий Иванович прислал три письма, все они были адресованы сестре, потому что о судьбе своей семьи, эвакуированной под фашистскими бомбами куда-нибудь на Восток, он ничего не знал до конца войны. [2]

«1941 год. Июль 26 день.
Здравствуй дорогая сестра Дуся и детки ваши – Витя, Лида и Шурик.
Посылаю я вам свой сердечный привет и желаю успеха в вашей жизни.
Дуся, я посылаю тебе Аттестат с тем, чтобы ты получала эти деньги и передавала Зине, если они есть в живых. Я их оставил 11 июня и до сих пор не знаю, где они находятся. Я так думаю, что тебе возможно известно об их пребывании, то я прошу, передай им деньги.
Дуся, а теперь как можно быстрей сообщи о моей семье, т.е. Зине и дочке мне, как получишь, пошли телеграмму, сколько бы это не стоило. Но о себе я вам напишу после, чтоб вас особо не беспокоить. На сегодня жив, здоров что и вам желаю.
С приветом к вам, ваш брат Митя.
Дуся, передавай привет … дяде Сане, тетке и всем моим друзьям кого встретишь, а если Зина в Горьком, то передай им с дочкой — горячий фронтовой поцелуй и попроси, чтоб не беспокоились по мне.
Мой адрес – Действующая Армия, ППС (полевая почтовая станция – В.Н.) 113, п/я №2, подразделение 18.
26.7.41 10 часов утра».

1941

«1941 год, июль 29 день
Здравствуй дорогая сестра Дуся и детки ваши Витя, Лида, Шурик и если есть в Горьком Зина и дочка Мила, то передай привет и им.
Дуся, пару слов о своей жизни.
Я на сегодня жив, здоров. Потерял с вами связь в силу того, что не имел никакой возможности послать письмо. А про Зину спрашиваю, потому что я ее и дочку оставил в Полоцке 11-го июня и больше не знаю где они, если вам известно, то сообщите и как можно скорее. Ведь они у меня остались без денег и одни. Я очень беспокоюсь и болея за них.
Дуся, сообщи мне об этом телеграммой.
Дуся, я вышлю аттестат на тебя, а ты будешь передавать Зине деньги, если они живые, но я на это мало надеюсь.
Ну у меня все, передавай привет Ане, Шуре … и тетке и также родителям мой привет.
Дуся, если имеется связь с Петей и Васей передавай привет им от меня и моем семейном положении. Дуся как ты знаешь. Как жаль Зину и дочку.
С приветом к вам, ваш брат Дмитрий. Ну, я еще раз прошу, чтобы это не стоило, сообщи быстро о моей семье. Дмитрий.
Адрес: Действующая Красная Армия, ППС -113, п/я №2, подразделение 18».

«1941 год. Август 5 день. Берег Днепра.
Здравствуй дорогая сестра Дуся с детками – Витей, Лидой и Шуриком.
Посылаю я вам свой привет и желаю успехов в вашей жизни.
Дуся я тебе пишу третье письмо, первое я послал 25 или 26 июля и во втором послал Аттестат, не знай ты получила или нет, об этом сообщи теперь.
Дуся, я тебя просил и прошу ответить мне, где находятся Зина и дочка, если тебе известно.
Ну, а теперь пару слов как я оторвался от вас и не имел долгое время связи. Это получилось так, 11 июня мы вышли в лагеря в районе станции Лида, что юго-западнее Полоцка 350 км. Шли пешком. Таким образом, у нас было рассчитано, 25 быть на месте. Но 22 на 23 июня нас встретил натуральный противник, где нам пришлось вступить в бой. Бой был три дня, после чего мы оказались в кольце врага. Начали отходить. Отход был особо трудным. Я не буду уже говорить про все, но в нашей группе осталось 4 человека и мы шли от Лиды до Гомеля пешком. Это заняло ровно месяц, т.е. 24-25 я попал к своим частям и присоединился, с 25-26 работаю в другой части. За это короткое время мне пришлось сделать не один боевой подвиг, за что командование меня представило к правительственной награде, но вы об этом узнаете в печати.
Вот это одно, а 2-е и основное, что меня до сих пор беспокоит и заставляет болеть, я не знаю где моя семья. Дусинька, ты мне сообщи, что тебе известно. И как можно поскорее.
Дуся, по Аттестату будешь получать с августа и за июль я не получал ибо Аттестата у меня не было от старой части, но на сей день я снабжен денежным довольствием и посему этот вопрос в области разрешения. По всей вероятности после получу и на твой адрес вышлю 1500 р. денег. Придет перевод, то знай от кого.
Сижу в окопе и пишу эту малую записку и представляю, что я сижу на правом углу у стола в твоей квартире и разговариваю с тобой
Ну, дорогая, пожелаю своим здоровья и счастья на свете. Передай привет Ане, дяде Саши, тетке Поле и всем моим друзьям.
С приветом к вам ваш брат Дмитрий. Целую всех, если б Милу да Зину, то больше б всех.
До свидания, пишите ответ.
Жду».

Когда он попал в плен, жене пришло сообщение, что пропал без вести. Сообщение о том, что он жив, пришло только 1945 году. Его дочь, — Людмила Дмитриевна, — вспоминает, что в этот день они приехали вместе с двоюродной сестрой Панной к матери на работу, а работала она в Горьковском суворовском училище. Перед ее глазами до сих пор стоит картина невероятной радости – Зинаида Сергеевна и плакала, и смеялась, и прыгала как девчонка.

«1 августа 1945.
Здравствуй Митя. От твоей жены Зины и дочки Милочки шлем мы тебе свой сердечный привет и наилучшие пожелания в твой жизни.
Во-первых, сообщаем, что получили от тебя известие, что ты жив, но на счет здоровья ничего не знаем. Митя, поверь, что нисколько не верится, что ты жив, как будто все это как во сне мне приснилось. Хотя пишу тебе письмо и думаю, что не верно, чтобы я могла писать тебе письмо, Тогда поверю, когда получу сама от тебя письмо, тогда скажу что да. Митя, для меня больше никакой радости не существует, как получить от тебя письмо.
Митя, как рада была Милуся твоему письму, что как будто она все время находилась с тобой, никому не доверялась. Я ту маленькую читаю записку, что это прислал папа, только накануне с Паней спрашивала, что Мила придет ли папа, она ей отвечает, что Паня, откуда я знаю, папа ведь далеко, а я здесь. Митя, она стала очень большая, скоро в школу. Митя, она у меня была в деревне все 4 года. Ввиду того, что я не могла ее здесь держать, ввиду квартирных условий, но теперь немного наладилось. Теперь третий месяц живем вместе. Жизнь пошла по-новому, много интереснее, она меня с работы ждет, встречает, ласкается, успела за день соскучиться, а то 4 года я жила как безродная. Приду одна и уйду одна. Я такая несчастная была, Гитлер вытянул все жилки за четыре года.
Митя, а относительно переправы домой я напишу тебе в другом письме все подробно. Митя, а теперь хочу сообщить о своем дорогом братуле Николае Сергеевиче, что его живого нет, в связи с вредительством, получили отравление, и он не вынес, помер. Конечно, очень жаль.
Сергей в Горьком.
Привет от Сергея, Ваня пока в рядах Красной Армии.
Затем, до свидания. Целуем крепко и дочка Милочка. Ждем ответа». [3]

За мужество и героизм, проявленные в первые месяц Великой Отечественной войны, за стойкость, силу воли и преданность Родине Дмитрий Иванович был награжден по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 21 августа 1958 года орденом Отечественной войны 2-й степени.
Мы послали запрос в посольство ФРГ и вскоре получили ответ, что за сведениями о пребывании в плену надо обращаться в Управление Федеральной службы безопасности по той области, где интернированное лицо получило первые документы по возвращении на Родину.[4] Коллеги по кафедре узнали, что ряд документов послевоенных рассекречен, находятся в ЦАНО и вполне возможно с ними познакомится.
Для того чтобы получить доступ к материалам мы вышли на его дочь Людмилу Дмитриевну, получили ее согласие на работу с документами. Затем подготовили письмо-запрос директору Государственного Архива Нижегородской области и получили доступ к коричневой папке с перечеркнутым грифом «Совершенно секретно». [5]
После возвращения из плена Беднов Д.И. был направлен в фильтрационный лагерь (прибыл 22 июля 1945 года из Баугена), где на него были оформлены первые документы. Позднее на Дмитрия Ивановича было заведено органами государственной безопасности «Фильтрационное дело», благодаря которому нам удалось узнать обстоятельства пленения и места пребывания в плену и вообще, много новой и точной информации о нем.
«Фильтрационное дело» на Дмитрия Ивановича было начато 26 февраля 1946 года и окончено 19 апреля 1957 года.
В первой анкете были основные сведения самого общего характера.
Беднов Д.И. – член ВЛКСМ с 1932 по 1938, выбыл из комсомола по возрасту («как переросток»), в партию он так и не вступил. Образование – 4 класса.
Социальное происхождение – из крестьян-середняков.
С 1939 года по 1940 год работал на Горьковской фабрике №7 и получил специальность шлифовщика по обработке металла.
Однако уже 1 февраля 1940 года Куйбышевским РВК г. Горького Дмитрий Иванович был призван в армию снова. Он был направлен на ускоренные курсы красных командиров (КУКС) в г. Владимир. Курсантом он был четыре месяца с февраля по июнь.
По окончанию курсов ему было присвоено звание младшего лейтенанта – это произошло 6 июня 1940 года. Сразу же по возвращению в г. Горький Дмитрий Иванович был назначен на должность командира стрелковой роты, 278 стрелкового полка, 17 стрелковой дивизии, которая была передислоцирована в г. Полоцк. В данной дивизии, полке и роте он прослужил до 9 июля 1941 года.
То есть, война застала его на марше в сторону границы со своей ротой — 22 июня 1942 года.
Начало боевых действий описано им в письмах жене и сестре (См. приложение № 4).
По данным из анкеты 5 июля 1941 года Дмитрий Иванович был назначен командиром стрелковой роты, 410 стрелкового полка, 102 стрелковой дивизии, Западного фронта и 9 июля приступил исполнению обязанностей.
Бои были крайне тяжелые и ситуация менялась буквально по часам. В середине августа от его бывшей роты ничего не осталось, как ничего не осталось ни от полка, ни от дивизии.
18 августа, устным приказом, Дмитрий Иванович назначен командиром сводной роты отряда майора Бусыгина (б/н).
24 августа он был тяжело ранен в левую ногу, пуля раздробила бедренную кость левой ноги. Впоследствии кость срослась, но нога левая была короче правой на десять сантиметров.
25 августа 1941 года он попал в плен к немцам. В анкете отмечается – раненого взяли в плен немцы. Ранение левой ноги.
На вопрос анкеты – Сколько раз, когда, где задерживался, допрашивался военными, полицейскими органами, гестапо на оккупированной Советской территории, по каким вопросам – Дмитрий Иванович ответил – Ни одного разу.[6]
В армиях воюющих с СССР стран или других воинских антисоветских формированиях не служил.
Никого из советских граждан как изменников Родине, предателей и пособников не знаю.
В протоколе допроса Беднова Д.И. оперуполномоченным 3 отдела ОКР «СМЕРШ» младшим лейтенантом Тетериным от 2 августа 1945 года отмечено, что об ответственности за дачу ложных показаний допрашиваемый предупрежден.
Вопрос: Где, с кем, когда и при каких обстоятельствах Вы попали в плен к немцам?
Ответ: Я был в составе отряда майора Бусыгина, кому он придавался не знаю. Действовали по обороне шоссейной дороги Гомель-Чернигов.
Я был командиром стрелковой роты. 24 августа 1941 года я получил приказание от майора Бусыгина – занять оборону по реке (название не помню). Моя рота оказалась с отрядом Бусыгина в разрыве. Я решил отступить со своего направления. По дороге стали наступать немцы. Я оказался в «мешке» противника. В момент, когда я стал соединяться с майором Бусыгиным, меня ранило и я отстал от своего подразделения.
При ранении я отдал свой наган бойцу и приказал ему привести для меня лошадь. 24 августа вечером, за мной пришли бойцы и отнесли в деревню (название не знаю). Там уже были немцы. Бойцы ушли по направлению своего подразделения, а меня оставили в этой деревне, так как нести меня не было возможности (кругом были немцы).
25 августа 1941 года немцы из деревни увезли меня в Гомель.
Вопрос: Почему Вы приказали бойцам отнести Вас в деревню и оставить там, а не к своим частям?
Ответ: Я не знал, где находятся наши подразделения, и к тому же меня нести было трудно по занятой врагом местности, а бойцов я не хотел оставлять при себе, чтобы их не захватили немцы, таким образом, я им приказал искать свои подразделения без меня.
В протоколе допроса коротко изложен путь Дмитрия Ивановича в плену.
С 25 августа 1941 года по июль 1942 года он находился в лазарете для военнопленных.
С июля 1942 года по апрель 1943 года находился в общем лагере в Кальварии.
С 31 октября 1944 года по 8 апреля 1945 года работал при кухне военнопленных в Зоненберге.
На вопрос с кем из военнопленных содержался в лагерях Дмитрий Иванович назвал троих – Абрамов Сергей Иванович (птр, 2-й уч. батальон), Аверьянов Иван Васильевич (птр, 2-й уч. батальон), Данковцев Иван Федорович (пульрота, 2-й уч. батальон). Далее он отметил, что сам факт пленения и обстоятельства пленения подтвердить никто не может, так как в плен попал один, а нахождение в плену смогут подтвердить указанные лица.
Еще раз он уточняет место, где был ранен и попал в плен – Гомель – Черниговское шоссе, при ранении во время занятия обороны.
Более подробно показан его тяжелейший путь по немецким лагерям при заполнении анкеты Главного управления контрразведки «СМЕРШ»:
Бобруйск – с 31 августа 1941 года по 20 апреля 1942 года;
Молодечно – с 20 апреле 1942 года по 14 июня 1942 года;
Калаверия – с 14 июня 1942 года по 17 марта 1943 года;
Цигангай – с 20 марта 1943 года по 15 апреля 1943 года;
Эрфурт – с 15 апреля 1943 года по 10 июля 1944;
Трейфурт – с 10 июля 1944 года по сентябрь 1944 года;
Лангельзальц – по 30 октября 1944 года;
Зоненнберг – с 31 октября 1944 года по 8 апреля 1945 года.
В анкете фильтрационного дела в разделе «Сведения о роде занятий и месте жительстве на оккупированной Советской территории» информация менее точна, но акцентирована на состоянии здоровья:
27 августа 1941 года – 31 августа 1941 года. Лазарет военнопленных. Раненый-больной. — г.Гомель.
31 августа 1941 года – март 1942 года. Лазарет военнопленных. Раненый-больной. — г. Бобруйск.
Март 1942 года – июнь 1942 года. Лазарет военнопленных. Раненый-больной. — г. Молодечин.
14 июня 1942 года – март 1943 года. Лагерь военнопленных. Военнопленный. – г. Кальвалия, Латвия.
В конце марта с группой военнопленных был вывезен в Германию. 16 дней Дмитрий Иванович был в распределительном лагере в г. Цигангай. Из этого лагеря он был направлен в г. Эрфурт в парниковое хозяйство. Работал на сельхозяйственных работах. Затем был переведен в местечко Траефурт в Тюрингию, на фабрику канализационных труб.
С августа по октябрь 1944 года Дмитрий Иванович находился в распределительном лагере военнопленных — г. Лонгельзальц, в Тюрингии.
Из распределительного лагеря он был направлен на авиационную фабрику г. Зюненберг, где проработал на кухне военнопленных подсобным работником с 1 ноября 1944 года по 3 апреля 1945 года.
С 3 апреля по 25 апреля 1945 года он находился на этапе, весь лагерь перегоняли в другое место. В районе города Энельштат Дмитирий Иванович был освобожден американскими войсками и передан советской стороне 10-15 июня 1945 года.[7]
Изложенное в анкете может подтвердить Глушко Максим Константинович, 1914-1915 года рождения. Место жительства – Красноярский край, Ирбеевский район, с. Усть-Яруль.
В «Фильтрационном деле» присутствуют два Заявления от друзей-товарищей по плену. Заявления оформлены на начальника ОКР «СМЕРШ».
Бывший военнопленный Бриль пишет 30 июля 1945 года: «Знаю лично военнопленного Беднова Д.И. с 24 февраля 1943 года по настоящий день. Беднов Д.И. во время совместного со мной пребывания в плену вел себя честно как гражданин СССР. В РОА и полиции не был, в антибольшевистских партиях не участвовал. Антибольшевистской пропаганды и агитации не вел. Работал на земляных работах плохо, за что его часто избивали и наказывали.[8] Был все время без колебаний уверен в победе Красной Армии».
Бывший военнопленный Аверьянов 2 августа 1945 в Заявлении показал, что он «знал Беднова Д.И. с 1-го октября 1943 года по работе в команде. Тов. Беднов в немецкой Армии не был и ни в каких партиях не был, в полицаях не был, вел себя как гражданин Советского Союза, всегда верил в Победу русского оружия и Красной Армии. Настроение всегда было здоровое, никакой агитации не вел. Работал плохо.
Вот что я знаю о тов. Беднове Д.И.» [9]
Дмитрий Иванович находился на спецпроверке в запасном стрелковом полку при 1-й Горьковской запасной стрелковой дивизии с 22.7.1945г. (с25.4.45. по другим данным) по 24.10. 1945.
Он был уволен в запас по ст. 43 п. «а» приказ Смоленского ВО №0103 от 24.10.1945 г.
Последняя запись в его личном деле – «во изменение пункта 1 вышеуказанного приказа полагать уволенным в запас по ст. 59 п. «а» (по возрасту) приказ МВО №98 от 24.6.1982 г.» [10]
Заключение по итогам допросов и свидетельским показаниям было сделано однозначное, никаких компрометирующих сведений о Беднове Д.И. не выявлено, в плен попал в бою, в результате тяжелого ранения, вел себя в плену достойно – сдать в архив данное «Фильтрационное дело». Соответствующее Постановление на имя начальника 7-го отдела УМГБ по Г/о подполковника Степанькова оперуполномоченным К.Гусевым было подготовлено и оформлено. [11]

После плена. В первом ряду, в центре, с палочкой — Дмитрий Иванович Беднов.

Дмитрий Иванович Беднов ушел из жизни 24 января 1984 года в возрасте 74 лет.

Примечания:
1. См.: ЦА МО РФ, фонд 33, опись 737292с, дело 348, лист 66.
2. Архив семьи Поляковых.
3. Там же.
4. См.: Официальный ответ Посольства ФРГ от 19.02.2009 г. Клеменс Конен – заместитель заведующего консульско-правовым отделом.
5. См.: ЦАНО (Гос. архив ГО), арх.№17203, фонд 2209, опись 2, дело15251, лист1-11.
6. См.: там же, стр. 3.
7. См.: там же, стр. 8.
8. Вспоминает Людмила Дмитриевна: « отец рассказывал, что однажды фашисты, разозленные его поведением, били так, что сломали о голову и плечи костыли, на которых он ходил».
9. ЦАНО, Арх. № 17303/ф, фонд 2209, опись 2, ед. хр. 15251, лист 10.
10. ЦА МО РФ, Справка от 6 августа 2009 г., №2/122443, с.1-2.
11. См.: там же, лист 6.

Ваш комментарий будет первым

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Тема Mission News от Compete Themes.
Яндекс.Метрика